Экклесиология Тертуллиана и св. Киприана Карфагенского

Время жизни Тертуллиана и Киприана Карфагенского выявило ряд вопросов чрезвычайно важных для понимания, как устройства, так и границ Церкви. Ереси и расколы с одной стороны, гонения государства и отпадения многих при этих гонениях с другой стороны поставили вопрос о единстве Церкви её благодати и святости таинств в чрезвычайную степень остроты. Умножение ересей и их претензии на создание собственной церковной организации создало угрозу для единства христианского мира и аутентичности евангельского благовествования в мире. Поэтому весьма важно было провести чёткую границу между Церковью и расколом, апостольским учением и ересью.

Автор: Пашков Виталий. Переславль.

Постановка проблемы.

Рассмотрение экклесиологий Тертуллиана и Киприана Карфагенского рядом друг с другом вполне оправдано, по сути, и исторически по той причине, что второй был учеником первого и всю жизнь глубоко почитал его. «Киприан до конца жизни оставался почитателем Тертуллиана, каждый день прочитывал сколько – нибудь страниц из его сочинений и просил своего секретаря подать книгу не иначе, как словами: «da magistrum» («дай учителя»)» — (1, стр. 406)

Для Тертуллиана, как для богослова и апологета единство христианской Церкви выражается, прежде всего, в единстве учения, которое он и отстаивает в спорах с ересями, утверждая, что подлинность любой христианской общины определяется соответствием её учения апостольскому учению.

Спор о формате принятия еретиков в лоно Церкви выявил, по сути, более сложные экклесиологические проблемы. Вопрос встал о границах Церкви, о возможности существования её благодатных таинств вне канонической территории апостольских церквей. Рассмотрение возможностей возвращения в лоно Церкви отпадших во время гонения поставил во всей остроте вопрос о канонической и благодатной власти в Церкви. Киприан настаивал и утверждал, со всем темпераментом своего характера, примат епископской власти в Церкви, как установленной апостолами в церквах, утверждённой самим Христом. Единство Церкви, для Киприана, осуществлялось именно в единстве епископата.

Обзор литературы

Прежде всего, я пользуюсь известным трудом проф. В.В. Болотова по истории древней Церкви, как наиболее весомым и авторитетным источником. Также интересна работа Прот. Иоанна Мейендорфа «Введение в святоотеческое богословие» посвящённая как раз богословской деятельности отцов Церкви в их исторических условиях. Эта работа также вполне авторитетна.

«Книга о единстве Церкви» – важнейший экклезиологический трактат, появившийся в 3 веке. Он написан по поводу расколов Новациана и Фелициссима в 251 г. и является наиболее авторитетным источником по вопросам отношения Церкви и ересей, в смысле присутствия благодати.

Используются энциклопедические материалы помогающие установить общие данные по рассматриваемой теме.

Кроме авторитетных источников, я привожу и такого спорного автора как Адольф Гарнак. Акцент, сделанный в его работе, придаёт важность рассматриваемого ракурса вопроса, как свидетельство со стороны сознательно инославного видения истории Церкви. Также используется работа католического церковного историка Йозефа Лортца. Возможные спектры рассмотрения вопроса у неправославного автора часто служат хорошим фоном для полноты понимания авторитетных православных источников т.к. очевидно слабее по правоте изложения истории и уровню понимания церковной истории как таковой.

Характеристика и краткое жизнеописание Тертуллиана.

Тертуллиан (Квинт-Септимий-Флоренс) — знаменитый богослов; род. в Карфагене ок. 160 г.; получил юридическое образование и считался отличным юристом. Когда принял христианство и под влиянием каких мотивов — неизвестно, но к нему, вероятно, вполне применимо его же изречение: fiunt non nascuntur christiani, что явствует из его сочинения «De cultu feminaram». Был пресвитером, вероятно, в Карфагене; в полном расцвете сил уклонился от кафоличества и впал в монтанизм (около 202 г.), которому оставался верен до конца жизни. Монтанизм как нельзя более соответствовал его страстному характеру и строгому образу мыслей. Умер в глубокой старости; год смерти неизвестен. Деятельность его совпала с правлением Септимия Севера и Каракаллы. Скудные биографические сведения о нем находятся в его сочинениях, а также у Иеронима и Евсевия.

Тертуллиан «будучи римлянином, он пошёл в практическом отношении дальше, чем греческие апологеты. Профессиональный адвокат, Тертуллиан был достаточно искушён во всех тонкостях судебного разбирательства. Он также был необычайно одарённым писателем и искусным оратором, мастерски владевшим латинским языком, которому умел придавать сжатые и пригодные для выражения христианских понятий форму. Он был человеком с ярко выраженным характером бойца, постоянно горевший нездешним огнём, фанатик и ревнитель, без смирения, доброты и терпения. Это объясняет, как он мог впоследствии отпасть от Церкви (не позднее 207 г.) и яростно нападать на неё с тяжелейшими подозрениями. Священником Тертуллиан, вероятно, не был. Он умер вне Церкви, монтанистом. «Тон его сочинений – резкий, страстный, полемический – типичен для многих африканских писателей, подобно Тертуллиану обладавших сложным и оригинальным характером, в котором аскетическая суровость сочеталась с пылким стремлением к истине и беспощадной непримиримостью к противникам» — (2, стр. 59)

Экклезиология в жизни и учении Тертуллиана.

Центральный принцип православной экклесиологии по Тертуллиану таков: в силу единства общей веры все церкви идентичны друг другу, ни одна из них не выше и не лучше другой, и фактически существует лишь одна Церковь, основанная Христом. Всё многообразие церквей существует лишь как свидетельство Православия в разных частях мира. Поэтому ни одна церковь не может претендовать на первенство перед остальными на основании какого – то внешнего признака.

Тертуллиан считал, что единственным объективным критерием истины является правило веры. В сочинении «Опровержение еретиков» он прослеживает преемство семени истины, которое передано от Христа к апостолам, от апостолов к основанным ими церквям, а от апостольских церквей к Церкви его времени.

Экклесиология Тертуллиана.

«Единство веры во времени и пространстве – залог единства и общения между церквами: «Посетите апостольские церкви, где стоят ещё поныне на прежнем месте кафедры апостолов, где, слушая чтение оригинальных их посланий, вы подумаете, что видите их самих, что слышите их голос…»» — (2, стр. 65)

Борьба с еретиками, особенно гностиками, могла с успехом разрешиться лишь на почве предания, сохраняемого в церкви лишь со времён апостольских. «Всякое учение, согласующееся с учением сих коренных апостольских церквей, столь же древних, как и самая вера, неоспоримо есть истинное, потому что оно церквами принято от апостолов, апостолами от Иисуса Христа, Иисусом Христом от Бога и что, следовательно, всякое другое учение должно быть ложное, противное истине…Остаётся доказать, что учение наше …происходит от апостолов и что, по неизбежному следствию, всякого рода другое учение ложно. Мы имеем общение единственно с апостольскими церквами, потому что наше учение ничем не отличается от их учения: это наше доказательство («Опровержение еретиков»), 21» — (2, стр. 61-62)

«В книге «Опровержение еретиков» Тертуллиан, пользуясь адвокатскими приёмами, демонстрирует неправоту еретиков. Его основной аргумент состоит в следующем: еретики не могут пользоваться Священным Писанием, так как оно принадлежит Церкви, а не им, а войти в общение с Церковью они не могут, так как их учение не содержится в Писании. Этот по сути своей круговой аргумент – типичный пример экклесиологического мышления Тертуллиана» — (2, стр. 60)

Итак, самоопределение единой Церкви для Тертуллиана зиждется на единстве исповедуемой ею веры.

Значение экклесиологии Тертуллиана.

В трактате о стыдливости («De pudicitia») Тертуллиан устанавливает 7 смертных грехов (delicta ad mortem: убийство, идолопоклонство, обман, вероотступничество, богохульство, прелюбодеяние и разврат). Только грехи, совершенные до крещения, могут быть церковью прощены; после крещения церковь может прощать лишь легкие грехи (remissibilia), но не смертные (non remissibilia); первые заслуживают наказания, вторые — вечного осуждения; лишь божественное милосердие может дать прощение смертного греха. И мученики за веру не могут отпускать смертных грехов.

Это воззрение видимо послужило основанием для раннего отношения к отступникам Киприана.

Экклезиология Тертуллиана дала важный признак истинности Церкви – соответствие исповедуемого учения преданию апостольскому.

Киприан Карфагенский

КИПРИАН (Сyprianus) Фасций Цецилий (ум. 258), христианский писатель и богослов, епископ Карфагенский; мученик, отец Церкви. Казнён в гонение Валериана Память в Православной церкви 31 августа (13 сентября), 14 (27) июля.

Святой Киприан был вторым крупным карфагенским богословом 3 в. Он считал себя учеником и преемником Тертуллиана. Не унаследовав выдающейся литературной одарённости Тертуллиана, его яркого полемического темперамента, он, однако, несравненно превзошёл его своими духовными и пастырскими качествами, добротой и снисходительностью, миролюбием и внутренним благородством.

Для Киприана, в отличие от глубоко почитаемого им Тертуллиана, теология не была главным делом жизни. Вместе с тем, решая конкретные пастырские вопросы и борясь со схизматиками, он высказывал и развивал серьёзные теологические положения, серьёзно повлиявшие на экклезиологию вплоть до эпохи Августина и всего Средневековья. Осуждая раскол, Киприан утверждал, что единство Церкви обусловливается епископской властью, а не теологической общностью и здесь мы видим уже некоторое противоречие центральному принципу экклесиологии его учителя Тертуллиана. Отделение от епископата есть ipro fakto отпадение от Церкви. По учению Киприана, требование единства епископата содержится в наказе Иисуса ап. Петру (Мф. 16, 18): епископы, преемники апостолов должны являть это единство.

Экклезиология в жизни и учении св. Киприана Карфагенского.

«Всякая схизма для святого Киприана есть уход из Церкви, из той священной и святой земли, где только и бьет крещальный источник, ключ спасительной воды. Учение святого Киприана о безблагодатности расколов есть только обратная сторона его учения о единстве и соборности…» — (1)

«Весь смысл и весь логический упор его рассуждений был в том убеждении, что таинства установлены в Церкви» — (1)

Св. Киприан карфагенский был избран на кафедру Карфагена в 248 г. И скоро против него образовалась оппозиция из 5 пресвитеров во главе с Новатом, который был авторитетным и заслуженным пресвитером, рассчитывавшим на карфагенскую кафедру. «Мотив протеста – тоже строгое соблюдение, ригоризм, возмущённый смягчением церковной дисциплины» — (1, стр. 405)

Он, по своему произволу рукоположил себе в диаконы Феликиссима, чем вызвал соответствующую реакцию епископа и расследование по этому вопросу. Несмотря на то, что раскол, учинённый Новатом, имел личные мотивы, во главу угла отложившиеся выдвинули вскоре вопрос о чистоте церковной жизни и строгости церковной дисциплины в связи с принятием отпадших во время Декиева гонения. Таким образом, этот раскол поставил перед Киприаном сразу два вопроса: о единстве Церкви и единстве благодатных таинств.

Тертуллиан, его эпоха, исторические причины развития экклесиологии в его учении.

Гонение Декия началось в 249 году и продолжалось до смерти императора в 251 году. В отличие от предыдущих гонений, когда преследованиям подвергались христиане, попавшиеся по доносам, гонение Декия предусматривало принуждение христиан по всей империи к принесению жертв и отречению от христианства под страхом долговременных пыток и лишения имущества. «Действие этой меры на христиан было самое подавляющее. Долговременная эпоха мира в значительной степени ослабила то нравственное напряжение, под которым жили христиане первой эпохи гонений. Со своим положением многие из христиан до того свыклись, что не предвидели для себя никакой опасности. Усыпление нравственности, почти совершенный сон религии характеризовал многих христиан того времени» — (1, стр. 122)

«В 251 году гонение прекратилось, и встал вопрос, что делать с отступниками: возможно ли, и если возможно, то каким образом, снова принять их в лоно Церкви? В те времена отступничество считалось смертным грехом, и, по мнению многих, примирение отступников с Церковью было невозможным. Давнишний противник Киприана Новат придерживался того мнения, что принимать отступников обратно в Церковь могут только «исповедники», то есть люди, подвергшиеся гонениям, и открыто исповедавшие свою веру, которые по той или иной причине не погибли мученической смертью. Иными словами, они открыто выразили готовность умереть за веру, но в силу обстоятельств не умерли» — (2, стр. 72) . После окончания гонений многие стремились быть вновь принятыми в Церковь. Папа Корнилий (251-253), преемник мученически погибшего Флавиана (236 – 250), епископ Киприан Карфагенский, епископ Дионисий Александрийский и Африканский собор 251 г. снизошли до человеческой слабости. Однако прежний глава коллегии римских пресвитеров Новациан сделался антипапой и вождём партии «чистых» (251). Он основал церковь, распространившуюся в Италии, Галлии и на Востоке, которая пыталась утвердить требование первоначальной строгости. Совершенно в духе Тертуллиана и Киприан рассуждал, что грехи против Бога может простить только Сам Бог, следовательно, высказывался за всежизненное покаяние впавших в тяжкие грехи против Бога, находил, что церковь даже при смерти не должна давать прощения в них кающемуся. Но теперь, по зрелом рассуждении, в особенности под влиянием гонения, он пришёл к мысли, что падшим никак не следует отказывать в надежде на мир с Церковью после долгого и тяжкого покаянного испытания.

Св. Киприан, его эпоха, исторические причины развития экклесиологии в его учении.

«В Карфагенской Церкви в это время возникла схизма в результате самочинных действий некоторых исповедников, противопоставивших свой авторитет власти епископа. В Карфагене издавна существовал обычай, согласно которому исповедник мог обратиться к епископу с письменным ходатайством за того или иного из отлучённых от Церкви: по его личному ходатайству епископ восстанавливал отпадшего и присоединял к верным» — (4, стр. 262-263). Пользуясь этой традицией, многие отпавшие, не принеся должного покаяния, получали у исповедников ходатайства для своего принятия в церковное общение. Притом данная мера рассматривалась ими как обязательная для исполнения епископами. «Некоторых епископов они осаждали толпами и требовали себе церковного общения не как милости, а как должного; предъявляли свои libelli pacis с угрозами» — (1, стр. 408) Сами исповедники увидели в этом средство к возвышению собственного авторитета, что входило в существенное противоречие с канонической церковной дисциплиной. «Таким образом, Киприан должен был употреблять все средства к тому, чтобы урегулировать, с одной стороны, деятельность исповедников, с другой – сдерживать требование падших, желавших церковного общения» — (1, стр. 408)

Экклесиология Киприана в споре об отпадших.

Вопрос о том, что же делать с отступниками, святой Киприан решает вполне однозначно: один лишь Бог может примирить их с Церковью, а потому примирение может происходить там, где обитает Бог, то есть в Церкви: « «Пусть никто себя не обманывает, пусть никто не обольщает себя. Один только Господь помиловать может; один только Он может даровать отпущение грехов, против Него соделанных, так как Он и понёс грехи наши … Господа умолять должно. Господа надобно умилостивить нашим покаянием …Мы веруем, что весьма много могут у Судии заслуги мучеников и дела праведников, но это относится к тому времени, когда с кончиною сего века и мира перед судилищем Христовым предстанет народ Его. Между тем, если кто думает, что он, безрассудный, неблаговременною своею поспешностью может даровать каждому отпущение грехов, или дерзает отменять заповеди Господни, то он не только не помогает, но и вредит падшим» (О падших). Иными словами, не герои, не исповедники должны принимать падших в Церковь, но епископы как служители таинств, ибо дело тут не в личных достоинствах человека: не исповедники совершают Евхаристию, но Церковь как целое, возглавляемая епископом, вне зависимости от его поведения и человеческих качеств» — (2, стр.78-79)

«В мае 251 г. он созвал Собор, подтвердивший правильность его действий и вновь отлучивший схизматиков. Собор разделил павших на две категории: в одну вошли те, кто действительно принёс жертву (sakrifikati), в другую те, кто не участвовал в жертвоприношении, но получил ложное письменное свидетельство об участии в нём (libellatici). Последние были прощены» — (4, стр. 263)

Церковь Киприана

Развивая эту тему, Киприан говорит о взаимоотношениях между епископом и Церковью: «« …Церковь не отступит от Христа, а её составляет народ, приверженный священнику, и стадо, послушное своему пастырю. Из этого ты должен уразуметь, что епископ – в Церкви и Церковь в епископе, и кто не с епископом, тот и не в Церкви. Потому напрасно льстят себе те, кто, не имея мира со священниками, думает своей вкрадчивостью расположить некоторых к тайному общению с собой: Церковь кафолическая одна – она не должна быть ни рассекаема, ни разделяема, но должна быть совершенно сплочена и скреплена связью священников, взаимно к себе привязанных» (Письмо 54 «К Флоренцию Пупиану о поносителях»)» — (2, стр. 80)

«Здесь же следует подчеркнуть, что под единством Киприан разумеет сакраментальное единство Церкви во главе с епископом: примирение падших осуществляется Петром, а не пострадавшими за веру» — (2, стр. 81) «Но мира не приносят те, кои сами не имеют мира. Обещают возвратить и снова призвать в Церковь падших те, кои сами отпали от Церкви: один есть Бог и один Христос, и Церковь одна и кафедра, основанная по слову Господа на камне, одна (Мф. 16, 18). Нельзя ставить другого алтаря и другого священства там, где есть один алтарь и одно священство. (Письмо к народу)» — (2, стр. 83)

Здесь можно сказать о частной проблеме толкования обращения Киприана к словам Христа о первенстве ап. Петра, потому что в некоторых версиях книги «О единстве Церкви» есть поздние вставки, позволяющие трактовать его в смысле католического учения о примате римского папы.

«Известны две версии концепции Киприана, сформулированной в его трактате «О единстве Церкви». Согласно папской версии, Киприан отстаивает первенство ап. Петра; согласно другой версии, он считает равными всех апостолов и, соответственно, всех епископов. В своём трактате Киприан высказал несколько положений, ставших классическими: «Кто не в христианской Церкви, тот не христианин», «Кому Церковь не мать, тому Бог не отец» и «Вне Церкви нет спасения»» — (5, стр. 577) Предпочтение второй версии можно не сомневаясь отдать при рассмотрении общей ситуации того времени. Церковь, ещё недавно жившая под управлением апостолов и их ближайших учеников, перешла как бы в другую эпоху самостоятельного исторического бытия. Потребовался авторитет, который мог стать объединяющим для многих сторон её жизни. Очевидным и наиболее логичным в этом качестве представлялся институт епископства, который был учреждён апостолами. Хотя епископство и не было продолжением апостольства, оно по сути своей было служением управления и священнодействия, обладая заведомо большим весом в структуре церковной организации. Но, в то же время, сильны были харизматические служения, так сильно проявившиеся в апостольский век. Некоторой стороной этой харизматичности было почитание мучеников и исповедников. Таким образом, задачей Киприана было утверждение авторитета епископства как такового, а не особенной власти наследников ап. Петра. Тема утверждения примата епископской власти над прочими служениями в Церкви стала для св. Киприана центральной. В ней он видел выход из появившихся экклезиологических и канонических противоречий.

«Епископство повсюду одно и то же, к нему нельзя ничего ни прибавит, ни убавить. Епископы поместных церквей обладают не частью власти, но всей её полнотой» — (2, стр. 81)

Гарнак, как всегда критично подчёркивая роль церковной иерархии, однако отмечает важность вопроса о роли епископов в то время «…в это время завершилось развитие Церкви как Церкви епископской, т.е. епископы являлись отныне – главным образом, на Западе – истинным ядром христианского мира. Киприан выражает это так: «Не только епископ в Церкви, но и Церковь – в епископе» — (6, стр. 332)

Экклесиология Киприана в споре о крещении еретиков.

Гораздо большую глубину вопрос о единстве Церкви приобретает в спорах о приёме еретиков в лоно Церкви и соответственно о крещении еретиков. «Вопрос возник в связи с проблемой еретического крещения. Если крещение совершают еретики, т.е. христиане, пребывающие вне Церкви, будет ли тогда действительным таинство? Епископ Киприан и три Африканских собора отрицали это. Африканским епископам это казалось посягательством на само существо Церкви, и их высказывания были крайне резкими. Они не только называли еретическое крещение недействительным, но говорили, что через него сообщается не жизнь, но смерть. Напротив, римский епископ Корнилий обнаружил более глубокое понимание евангелия, выступив за объективную святость Церкви: правильно совершённое крещение действительно, даже если оно совершено еретиками; его нельзя совершить заново» — (5, стр. 94 – 95)

«Чтобы установить свою точку зрения как единственно правильную Киприан придавал делу гораздо более широкую постановку. Единичный вопрос о крещении он развивал в вопрос о самой благодати. Крещение, по его убеждению, слагается из двух сторон, которые никак нельзя отделить одна от другой, и нельзя сказать, чтобы одна сторона была действенна, другая не действенна. В крещении, с одной стороны, является крещаемый, которого в Риме признают крещаемым правильно. Но, с другой стороны, в крещении несомненно является и тот, кто крестит. Раз мы признаём, что крещение схизматиков в первом моменте правильно, мы должны допустить, что и тот, кто крестит, крестит правильно, а следовательно, должны допустить, что в схизматических обществах существует иерархическое преемство, что там существует благодать» — (1, стр. 423)

Надо сказать, что в римской церкви различали, в данном контексте, водное крещение и крещение Духом святым. Соответственно действительным признавалось у еретиков водное крещение, а крещение Духом знаменовалось во время принятия в Церковь через возложение рук.

«Все расколы и ереси – от диавола, говорит св. Киприан. Залог спасения Залог спасения – единство Церкви, которая основана на Петре и других апостолах: «Говорит Господь Петру: «И Я говорю тебе: ты – Пётр, и на сем камне Я созижду Церковь мою и врата ада не одолеют её» (Мф. 16, 18) … И опять Он говорит ему же по воскресении Своём: «паси овец моих» (Ин. 21, 16). Таким образом основывает Церковь Свою на одном … Конечно, и прочие апостолы были то же, что и Пётр, — имели равное с ним достоинство и власть; но вначале указывается один, для обозначения единства Церкви» — (4, стр. 267)

«Можно ли думать тому, кто не придерживается этого единства Церкви, что он хранит веру? Можно ли надеяться тому, кто противится и поступает наперекор Церкви, что он находится в Церкви, когда блаженный апостол Павел, рассуждая о том же предмете и показывая таинство единства, говорит: едино тело, един дух, якоже и звании бысте во едином уповании звания вашего; един Господь, едина вера, едино крещение, един Бог (Еф. 4, 4-6)? Сие то единство надлежит крепко поддерживать и отстаивать нам, особенно епископам, которые председательствуют в Церкви, дабы показать, что и самое епископство одно и нераздельно» — (4, стр. 297)

«Не может иметь Бога своим Отцом тот, кто не имеет Церкви своею матерью. Так рассуждал Киприан в своём трактате «О единстве Церкви»» — (1, стр. 420)

«Ереси происходили и происходят часто оттого, что строптивый ум не имеет в себе мира и посевающее раздор вероломство не держится единства. Господь, сохраняя свободный наш произвол, допускает быть сему, чтобы, через искушение сердец и мыслей наших состязанием об истине, в ясном свете представилась чистой вера достойных» — (4, стр. 299)

«Отделяются те, которые без божественного распоряжения, самовольно принимают начальство над безрассудными скопищами, без законного посвящения поставляют себя вождями, присваивают себе имя епископа тогда, как никто не даёт им епископства. Дух Святой в псалмах называет их сидящими на седалище губителей (Пс. 1, 1)» — (4, стр. 300)

«Как могут собираться во имя Христово двое или трое, о которых известно, что они отделяются от Христа и от Евангелия Его? Ведь не мы отошли от них, а они от нас. После того как через учреждение ими различных сборищ произошли у них ереси и расколы, они оставили главу и начало истины. А Господь говорит о Своей Церкви, говорит к находящимся в Церкви, что если они будут согласны, если, сообразно с Его напоминанием и наставлением, собрались двое или трое, единодушно помолятся, то, несмотря на то что их двое или трое, они могут получить просимое от величия Божия» — (4, стр. 301)

«Можно ли представить себе, что тот находится со Христом, кто действует против священников Христовых, отделяет себя от общения с Его клиром и народом? Да ведь он вооружается против Церкви, противодействует Божественному домостроительству, он враг алтаря, возмутитель против жертвы Христовой, изменник в отношении веры, в отношении благочестия – святотатец» — (4, стр. 304)

Святой Киприан старается рассуждать логически: тот, кто сам находится вне Церкви, не может никого ввести в Церковь. Однако остаётся вопрос, что всё это означает на практике, то есть каким образом можно решить, кто принадлежит к Церкви, а кто – вне её. Аргументы Киприана имеют преднамеренно круговой характер: Церковь объемлет всех, кто разделяет единство её веры. Очевидно, чётких формальных критериев в общем случае быть не может.

«Отрицая необходимость заново крестить еретиков, Стефан, по мнению Киприана, признаёт существование двух Церквей: «Наконец, соглашаться с тем, что у еретиков и раскольников есть крещение, значит одобрять их крещение…Кто мог крестить, тот мог дать и Святого Духа. Если же не может дать Святого Духа, то не может и крестить, так как и крещение одно, и Дух Святой один, и Церковь по началу и требованию единства, основанная Христом Господом на Петре, одна» — (2, стр. 85)

В своём сочинении о молитве Господней Киприан также обращается к теме онтологического единства Церкви: «Велика благодать и любовь Господа в устроении нашего спасения! Не довольствуясь тем, что искупил нас Своей Кровью, Он ещё и просил за нас! А прося, смотрите, какое Он имел желание: чтобы и мы пребывали в том самом единстве, в каком Отец и Сын едины суть. Отсюда мир, уничтожают то, о чём просил Господь, желавший, чтобы народ Его был спасён, живя в мире, так как Он знал, что вражда не входит в Царство Божие» — (4, стр. 320)

Поместные соборы по отпадшим и еретикам

В 255 – 256 гг. им были созваны три Собора по вопросу о том, следует ли крестить еретиков, возвращающихся в лоно Церкви. Поместные Церкви держались на этот счёт различной практики: на Востоке и в Африке считали недействительным крещение еретиков и всех возвращающихся в Православие принимали через крещение; на Западе принимали через возложение рук. Соборы под председательством св. Киприана в 255 г. и весной 256 г. подтвердили практику африканских Церквей и направили по этому поводу послание Римскому папе Стефану, которое, однако, заканчивалось словами: «Мы никого не насилуем и никакого закона не предписываем; предстоятель каждой Церкви волен поступать по своей воле и своему усмотрению; ответ за свои действия он даст Богу» (Письмо 73). Папа Стефан (254-256) ответил в резком тоне, усмотрев в действиях африканских епископов новшество, противоречащее Преданию Церкви, и пригрозив св. Киприану отлучением. Святой Дионисий Александрийский также решительно возражал против перекрещивания еретиков, крещённых во имя Святой Троицы. Киприан остался при своём мнении, и на Соборе 1 сентября 256 г. африканские епископы высказались в его поддержку. «В 255 году Карфагенскому собору, состоявшему из 31 епископа, тот же самый вопрос поставили 18 нумидийских епископов. Спрашивали: действительно ли крещение у еретиков и схизматиков? Карфагенские отцы ответили решительным «нет». В следующем году Карфагенский собор из 71 епископа из Африки и Нумидии снова обсудил этот вопрос и опять пришёл к тому же решению» — (1, стр. 416)

«И Стефан, и все его противники одинаково признавали факт, что крещение едино и потому самому неповторяемо. Киприан решительно протестовал, когда его обвиняли, что он перекрещивает. «Мы не перекрещиваем, мы крестим». По воззрению Стефана, нужно рассуждать таким образом: так как крещение неповторяемо, то получившего правильное крещение в сектанстве не следует крестить снова при обращении его в церковь. Киприан, напротив, рассуждал иначе: так как крещение есть едино, то оно есть или у еретиков, или в Церкви. Если совершённое еретиками крещение правильно, сама Церковь не имеет крещения. А так как церковь должна иметь то крещение, которое есть едино, то, следовательно, крещение еретиков нельзя считать за крещение» — (1, стр.419-420)

Значение экклесиологии Киприана Карфагенского.

Историческое влияние Киприана было длительным и сильным. И, строго говоря, в своих богословских предпосылках учение святого Киприана никогда не было опровергнуто.

«Следует заключить, что решение святого Киприана, перекрещивать еретиков, было правильным для его времени, когда было ясно, кто – еретики, разрушающие Церковь. В дальнейшем положение Церкви в мире коренным образом изменилось. Когда в 4 веке арианство было побеждено и Второй Вселенский Собор утвердил православную веру, невозможно и в пастырском отношении неправильно было бы заново крестить всех, христиан, таинства над которыми совершались арианским духовенством почти во всём христианском мире. Очевидно, единого общего решения этой проблемы не существует: необходимо в каждом отдельном случае принимать во внимание намерение, с которым совершаются таинства» — (2, стр. 88)

«Принимая новатиан чрез возложение рук, а не чрез крещение, Церковь тем самым подчёркивала свою собственную снисходительность и ригористичную жестокость сектантов, которые перекрещивали кафоликов. Крестить новатиан нежелательно было уже и в тех видах, чтобы не походить на самих новатиан. Даже возбуждён был вопрос о том, не принимать ли новатиан, занимавших в сектантстве клировые должности, в церковь в тех же степенях, какие они занимали в схизме» — (1, стр. 416) «Следует опасаться и чрезмерного упрощения и не видеть повсюду только чёрное или белое. Совершенно очевидно, что христианство существует и вне Православия, равно как и православные могут действовать неправославно» — (2, стр. 90)

Экклесиологии Тертуллиана и Киприана Карфагенского – две грани православного понимания экклесиологии.

«В споре между римским и карфагенским епископами сталкивались два принципа, одинаково высокие. Точку зрения, на которой стоял Стефан, можно обозначить, как точку христианско-догматическую, христианско-богословскую. Основанием воззрений Стефана служило представление о величии того, что внесло в мир христианство. Христианство принесло человечеству такие высокие блага, что они не теряют своей ценности, в чьих бы руках они ни находились, даже в руках недостойных. Даже в сектантских обществах христианская вера должна иметь свою известную действенность, свою отчасти священную силу. На иной точке зрения стоял Киприан; эту точку можно назвать церковною. Епископ карфагенский был решительным и замечательным защитником церковного единства. Он учил, что Церковь не только едина (una), но и единственна (unica). Как истинная, она должна обнимать собой все церкви как их естественный и нормальный союз. Как единственная, церковь тем самым полагает, что кроме её одной нет другой Церкви и что не в Церкви, то не есть Церковь» — (1, стр. 420)

Церкви чужд юридический подход к человеческой жизни, и поэтому в домостроительстве церковном всегда отводилось место, как человеческим ошибкам, так и божественному милосердию.

Когда забывали об органическом росте Церкви под водительством Святого Духа, когда фактически отрицалась историчность созданной Иисусом Церкви, когда наряду с констатацией греха и вины не было никакого положительного подхода, иначе говоря, когда в одностороннем ригоризме не признавалось, что Слово воистину стало плотью в истории, то это ограничивало полноту церковной веры.

Значение проблем экклесиологии решавшихся Тертуллианом и св. Киприаном для современной церковной жизни.

Для нашего времени рассматриваемые проблемы, поставленные семнадцать столетий назад, имеют весьма актуальное значение, так как проблемы примирения людей с Богом послетяжких грехов и принятие инославных в сегодняшней церковной жизни имеют важное место. Возможно даже большее, чем тогда, потому что мы живём в ситуации раскола христианского мира на три части. Миссионерская установка Православия предполагает самое серьёзное понимание присутствия благодати в христианском сообществе и границ Церкви. Надо сказать, что в канонической практике возобладала точка зрения папы Стефана. И сегодня мы номинально признаём крещение, и даже рукоположение, например католиков. Вопрос о принятии отпадших трансформировался в вопрос единства христианина с Телом Христовым. Т.е. тяжкими грехами мы отсекаем себя от Христа и стоит вопрос, каким образом можно восстановить единство. Ответ, данный св. Киприаном вполне истинен в этом контексте – мы воссоединяемся с Телом Христовым через таинство покаяния, т.е. через священное служение установленное в Церкви.

Список литературы использованной в сочинении:

1. В.В. Болотов, Собрание церковно-исторических трудов, т.3, «Мартис» Москва 2001 г.

2. Прот. Иоанн Мейендорф, Введение в святоотеческое богословие, Фонд

3. Прот. Георгий Флоровский «О границах Церкви»

4. иером. Илларион Алфеев, Отцы и Учители Церкви 3 – го века, Антология, т.2, изд. «Либрис» Москва 1996 г.

5. Теологический энциклопедический словарь, Ассоциация «Духовное возрождение» 2003 г.

6. Йозеф Лортц, История Церкви 1-й том, «Христианская Россия», Москва 1999 г.

7. Адольф Гарнак, Раннее христианство, т.1, изд. «Фолио» Москва, 2001г.

«Христианская жизнь», 2001 г.

8. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия.