Светское сектантство

Борис Яворский высказал очень интересную мысль про светское сектантство — проще говоря, использовании практик скрытого психологического насилия из арсенала тоталитарных сект в политическом процессе.

Светские культы.

В этом, к слову, нет ничего экстраординарного: если мы видим признаки психокультов в некоторых системах тренингов личностного роста, где они призваны сформировать систему противоестественной зависимости участников тренингов от тренера, то было бы даже странно, если бы теми же методами не пытались пользоваться политики.

Бомбардировка любовью и удержание страхом.

Например, классика сектантского подхода — т.н. «бомбардировка любовью». Читаю вот описание — и прямо вижу себя, смотрящего на Майдан в январе 2014-го, а со сценЫ час подряд долбят по мозгам: «Вы самые лучше, вы — единственная надежда Украины, вы — борцы за свободу, вы…». И тупо чувствую, как чьи-то щупальца пытаются погрузиться в мой мозг. Но я тут с опытом, меня в МЛМ в своё время не совратили, и там покруче профи были, надо сказать…

А потом читаю про метод «удержания страхом» — и вспоминаю свою знакомую, очень умную молодую женщину, искренне верящую, что сепаратисты включили её в чёрные списки и, случись что, придут вешать.

Там вообще масса всего. Например, балаклавы. Вот мы всё время думали — зачем им балаклавы по поводу и без повода? Думали, мол, боятся, что их другие узнают. А нифига: это для того, чтобы они НЕ УЗНАВАЛИ САМИ СЕБЯ. Стандартная манипулятивная практика по разрушению старой личности: как бы это делает не тот, старый Вася, который хороший парень, программист и сноубордист с двумя высшими образованиями, а уже совсем новый, другой человек…

Туда же — смена образа жизни (палаточные городки), социальных связей (не общайся с ним, он же ватник) и т.п.

Я только в начале пути. Но пока картинка рисуется устрашающая.

Политические секты ватников.

Ну и логично тогда задать вопрос: а есть ли тоталитарные политические секты в ватном лагере? Конечно, здесь также широко используются методики манипулирования сознанием. Их вообще в той или иной степени используют многие — почти все политики, часто даже коммерческие фирмы и т.п. Но именно вот наличие многих узких инструментов скрытого психологического насилия — нет, у нас я такого не вижу. Есть, конечно, начисто упоротые люди, но они могли сойти с ума вполне естественным способом. А вот именно системы скрытого психологического насилия инструментами тоталитарных сект — нет, не вижу.

Буду, кстати, рад, если кто-то ими со мной поделится. Потому что реально здесь проблема даже не в противостоянии ваты и вышиваты. А в том, что миллионы людей вовлечены в процесс целенаправленного разрушения их личности. Тут уже не сраться надо, а думать, как людей спасать.

Опыт общения со светскими сектами.

Кстати, о сектах. Наверное, будет интересно привести мой опыт общения со светскими сектами — благо, он есть у меня.

Вербовали меня в секту в дветысячикаком-то году, когда я активно искал первую работу. Ну и вот один раз даже почти нашёл, ага.

Увлекался я тогда маректингом и рекламой, но ни опыта, ни образования не было и, конечно, никуда меня особо не брали. Но тут нашлась одна контора, которая как раз искала «молодого специалиста» без опыта работы. Что за специалист там не указывалось, а когда я пришёл, оказалось — что таки да, именно по маректингу. Правда, задним числом я думаю, что если бы я сказал, что ищу работу осеменителем крупного рогатого скота, то оказалось бы, что им вот сейчас необходим такой специалист.Зарплата была не то чтобы большая, но на большую я и не рассчитывал, так что всё было ОК.

В общем, после первой зарплаты меня направили на «медобследование». Проводила его какая-то стрёмная баба в парике, на врача нихера не похожая. Да и на обследование оно не сильно походило: у бабы была коробочка с двумя электродами, которые она прикладывала к разным частям моего организма и записывала показания, которые ей выдавала коробочка. На мои осторожные вопросы, что это всё за нахер, мне пояснили, что это «диагностика кармы», и что так надо и тут все её прошли.

Я, конечно, уже тогда внутренне улыбнулся, но подумал, что если ради первого рабочего опыта мне нужно, чтобы какие-то ебундяи на мне поупражнялись таким невинным способом — я непротив.

Когда пришла пора оглашать результаты, баба в парике сделала очень трагические щщи и ушла пообщаться с начальницей. Затем та вызвала себя в кабинет и они уже вдвоём начали меня окучивать.

Оказалось, что я очень талантливый, интеллектуально продвинутый и разносторонне развитый человек, что у меня хорошее здоровье (оно как раз в тот момент у меня, кстати, было не очень: меньше шаурмы с пивом жрать надо было) и т.п. При этом был назван ряд черт, которыми я реально гордился — не надо было быть слишком опытным психологом, чтобы детектировать таковые у юного ебундяя 20 с лишним лет.

Но, немного замявшись, сказала «врач», есть одна проблема, причём весьма деликатного свойства. Я мужественно нахмурил брови и попросил доктора выкладывать мне всю правду.

Выяснилось, что у меня всё хорошо, но только вот… в общем… диагностика кармы показала, что я нахожусь под мощным ментальным влиянием. Что какой-то близкий мне человек (видимо, то ли родители, то ли супруга) подвергают меня некоему сверхъестественному воздействию с целью получить контроль над моим сознанием.

Заточки у них обеих при этом были пипец какими обеспокоенными, и, будь я человеком более впечатлительным, я бы как минимум обгадился от ужаса.

Короче, попугав меня немного, меня тут же успокоили: мол, дело поправимое, надо просто походить к ним «на занятия», ну и попить каких-то целительных таблеточек. Таблеточки, мол, дико дорогие, но фирма, заботящаяся о своих сотрудниках, соглашалась предоставить мне их за треть цены или даже меньше.

Даже если учесть, что бабам тем я поверил чуть менее, чем никак, по идее я должен был бы оказаться в затруднительном положении: будучи зависим от «первого работодателя», я, конечно, не мог бы перечить и, по идее, должен был бы побежать в секту, радостно тряся хвостом. Там бы мне впаривали «таблеточки», а на «занятиях» радостно промывали мозги, и на определённом этапе промыли бы, несмотря на весь мой стартовый скептицизм. А расходы на таблеточки в итоге не только съели бы всю зарплату, но и понудили бы меня начать продавать вещи и внутренние органы. И мне бы немало повезло, если бы в таблеточках оказался просто толчёный мел, а не нечто более весёлое.

И поэтому я поступил проще. Я сделал вид, что верю им вот вообще, но — вот беда — прямо щас покупку позволить себе не могу, но как только — со следующей зарплаты — так сразу. И на занятия — обязательно, но не сейчас, а, скажем, со следующей недели.

Ничего я, конечно, не купил и никуда не пошёл, а первым делом принялся искать новую работу (благо, пребывание в этой богадельне дало мне моральное право заполнить графу «опыт работы» в соответствующей анкете). Нашёл я её где-то через полтора месяца, всё это время отмазываясь от попыток таки усадить мне на голову мозгового слизня, а потом сделал грёбаным вербовщикам ручкой и свалил в закат.

Если же проанализировать данный случай с точки зрения теории, то здесь мы видим совершенно классический случай скрытого психологического насилия: поиск уязвимой жертвы (молодой человек, ищущий первую работу), «бомбардировка любовью», «симуляция чуда» («диагностика кармы»), «привязка страхом» и т.п. Отметим, что вербовщики сразу же попытались дискредитировать в моих глазах наиболее сильные социальные привязанности, заронив опаску по отношению к семье.

Почти уверен, что на «занятиях» от меня потребовали бы изменить образ жизни, чтобы усилить стрессовую ситуацию сделать более восприимчивым, а затем начали бы постепенно менять мою личность.

Правда, вербовщики были весьма неумелыми, совершив целый ряд непростительных для их ремесла ошибок. Так что этот опыт оказался чем-то вроде прививки ослабленной культуры болезнетворных организмов, которая позволила мне выработать своего рода иммунитет к таким технологиям. Если бы не это — кто знает, может быть, я бы тоже в своё время начал бегать с кастрюлей на голове, а сейчас бы перед сном проверял кровать на наличие под ней агентов ФСБ?

Методы сект: торможение.

Торможение — это даже не метод, а нейрофизиологический процесс, который лежит в основе большинства методов манипуляции сознанием. Он также активно используется в сектантской практике.

Суть явления состоит в том, что нервная система, реагируя на какое-то возбуждение, параллелько начинает его тормозить, т.е. гасить. Это нужно для того, чтобы избежать дестабилизации работы организма.

Благодаря торможению, например, человек склонен переставать замечать постоянные периодические звуки, вроде тиканья часов, способен терпеть боль и т.п.

Однако человеческий мозг (да и вообще любой относительно сложный мозг) характеризуется и таким явлением, как центральное торможение, когда в ответ на возбудитель торможение возникает и в других частях нервной системы, непосредственно этот раздражитель не обрабатывающих. Именно поэтому нам «сложно сосредоточиться» в шумной обстановке: центральное торможение снижает восприимчивость к сигналам, которые поступают от других органов чувств. Ещё один пример: человека, испытывающего боль, можно попытаться отвлечь — например, разговором, какой-то яркой картинкой, просто начать гладить его по руке. Эффект центрального торможения снижает болевую реакцию.

Кстати, торможение срабатывает сильнее в ответ на знакомый раздражитель: ребёнка в кабинете врача лучше всего успокаивает и отвлекает любимая игрушка.

Тот же принцип используется в гипнозе: убедив человека сосредоточиться на одном типе повторяющегося раздражения (щёлканьи метронома, блеску маятника и т.п.) гипнотизёр «отключает» разум пациента от других.

Но этот метод можно использовать и во вред. Например, если «перегрузить» нервную систему человека, то можно заставить его не реагировать на те или иные раздражители, на которые ему, вообще говоря, реагировать надо бы, или в целом снизить его способности к рациональному мышлению и критическому анализу реальности.

Вы никогда не задумывались над тем, почему обязательным атрибутом майдана является сцена? Причём не абы какая, а действующая чуть ли не круглосуточно? А там, где нет сцены, постоянно используются другие шумовые источники: те же барабаны? А в 2014 на Грушевского несколько человек постоянно ритмично колотили арматурой по металлическим столбам (до сих пор в ушах стоит этот резкий повторяющийся звук).

Думаю, это как раз пример использования эффекта торможения: добившись сенсорной перегрузки мозга, организаторы стремились уменьшить способность участников событий к адекватному и всестороннему восприятию реальности.

Проще говоря, человек погружается в состояние «контролируемого стресса», в котором он уже не может адекватно реагировать на настоящие возбудители, способные вызвать стресс.

Этого, кстати, можно добиваться и иными способами. Например, «контролируемый стресс» может вызываться холодом (вы заметили, что майданы обычно делают после наступления холодов?), ненормальным режимом сна, сильной физической усталостью, просто непривычными, нетипичными бытовыми условиями. При этом люди ставятся в такое состояние, когда они вынуждены мириться с этим стрессом («ради великой цели», «мы делаем важное дело», «я там нужен», «там все мои друзья»). Включается защитный механизм торможения. И новые, незапланированные организаторами стрессы уже не так сильно влияют на участников событий.

Ещё один пример торможения — вот эта тема с исполнением гимна. Помните мы ржали «в любой непонятной ситуации пой гимн»? А ничего смешного тут нет. Гимн выступает привычным раздражителем (любимой детской игрушкой), который вызывает очень мощное торможение. В принципе, о чём-либо говорить уже бессмысленно: человек вас просто не услышит, его инструменты восприятия и анализа реальности заторможены. Зато мозг, реагируя на привычную ситуацию, перестраивается в режим «всё хорошо» (об этом мы поговорим позже, когда будем рассматривать тему микроритуалов). Проще говоря, исполнение гимна является способом разрядить любую неприятную ситуацию, снять любое психологическое напряжение через центральое торможение, снимающее факторы, это напряжение вызывающее.

Эксплуатация эффекта торможения через создание «контролируемых стрессов» является одной из главных составляющих сектантского арсенала, хотя и, разумеется, не единственным. Например, наряду с ним активно используется метод создания когнитивных диссонансов. О нём мы поговорим в следующий раз.

Сектантские технологии и политическая пропаганда.

…в чём же различие между сектантскими технологиями и обычной пропагандой? Это, конечно же, очень важный вопрос. Потому что термин «зомбирование» у нас используется очень широко, кстати и некстати.

Действительно, пропаганда использует в целом те же методы, что и сектанты-манипуляторы. Точнее секты используют приёмы пропаганды как элемент своей работы. В действительности, даже производители женских прокладок для продвижения своего товара убеждают потенциальных покупательниц, что те — самые прекрасные, исключительные и достойные лишь самого лучшего. А страхи типа «вокруг нас живут миллионы болезнетворных микробов» эксплуатируют производители бытовой химии и т.п.

Напомню, отличие сект от других объединений состоит в стремлении к получению полного контроля над мыслями, чувствами и действиями человека через разрушение его личности и создание новой. Значительная часть воздействий этого рода базируется на теории когнитивного диссонанса.

Автором теории когнитивного диссонанса является Леон Фестингер. Именно он предположил, что психология человека устроена так, что ищет гармонии между убеждениями, мыслями и действиями человека, в оригинале «между тем, что он делает, что он знает и чему верит».

Если все три составляющие пребывают в гармонии, то это называется консонансом — это естественное состояние человеческого сознания. Если же консонанс разрушается, то наступает диссонанс — неблагоприятное, некомфортное состояние, и сознание пытается вернуться в состояние консонанса.

Самое интересное свойство состоит в том, что если нарушается ЛЮБАЯ из трёх составляющих, то остальные две изменятся для того, чтобы вернуться к консонансу. Следствие: если так или иначе заставить человека делать нечто, что противоречит его взглядам и идеалам, то взгляды и идеалы соответствующим образом изменятся. Правда, произойдёт это через некий период психологического кризиса, который будет вызван когнитивным диссонансом.

К примеру (я подбираю примеры из наиболее близких мне сфер) если человек долгое время вынужден говорить (писать) что Янукович — мудак, Путин напал, а жители Донбасса — сплошь серое быдло, то через некоторое время он сам в это поверит. Причём поверит на полном серьёзе: когнитивный диссонанс сознание разрешит как бы само. Это — защитный механизм психики.

Когнитивный диссонанс для разрушения личности.

Однако секты используют принцип когнитивного диссонанса намеренно — для того, чтобы сломать, уничтожить старую личность.

Например, членов сект заставляют вести себя странным, непривычным, новым для них образом. К примеру, их могут заставлять носить непривычную одежду (или вообще ходить голыми), делать странную причёску (или бриться налысо), вести непривычный образ жизни (жить на природе или за пределами знакомых мест, иметь непривычный режим питания и сна, заниматься тяжёлым физическим трудом или, напротив, искусственно ограничивать физическую активность), заниматься сбором пожертвований на улицах, обращаясь с просьбами к совершенно незнакомым людям и т.п. — в общем, делать то, что вызовет когнитивный диссонанс. Конечно, самым простым способом разрешения этого диссонанса является прекратить диссонирующие действия — например, вообще уйти из секты. Однако хитрость состоит как раз в том, что к тому моменту, как манипуляторы прибегают к такому приёму, человек уже подсажен на секту. Для него секта — это место, где его любят, ценят, где им восхищаются. И уход из этой секты сам по себе будет травмой.

Хитрость состоит в том, что от человека не требуют сразу многого, чтобы не вызвать слишком уж сильный диссонанс. Секта действует принципами «тысячи крошечных уступок», когда действие, которое требуется совершить сейчас, противоречит установкам человека, но не очень сильно. Грубо говоря, дискомфорт, причиняемый диссонансом, должен быть слабее, чем дискомфорт от мысли об уходе из секты. Более того, если человек всё-таки совершает то, что от него требуется, он получает «воздаяние» в виде похвал и восторгов — достойная плата за «небольшой» дискомфорт.

Но проблема в том, что когнитивный диссонанс никуда не девается. Человек понимает, что ведёт себя «не так». Но поскольку он продолжает так себя вести, сознание ищет выход — и находит его в расшатывании базовых установоко. Человек как бы говорит себе: это не действия «не такие», а это его убеждения и мысли раньше были «неправильными». Сознание начинает меняться.

Каждая такая перемена, к слову, дополнительно «расшатывает» сознание: оно становится более гибким, мобильным в плане установок. В следующий раз человеку уже будет проще пойти на уступки, и его разум урегулирует диссонанс быстрее и с меньшими потерями.

Мобильное сознание сектанта.

У «опытного» сектанта сознание настолько мобильно, что почти сразу реагирует на любые перемены. Классическим является пример секты, в которой членов убеждали в неизбежной гибели мира от потопа и заставляли бросать свои семьи, продавать имущество и селиться в общине, которая, как уверяла лидер секты, спасётся. В назначенный день никакого потопа не состоялось, и по идее секта должна была распасться. Однако лидер секты заявила, что потопа не случилось потому, что бог оценил усердие членов секты и пожалел человечество. Сознание членов секты было уже настолько мобильным, что моментально разрешило диссонанс путём усвоения новой установки — это и понятно, ведь в противном случае им пришлось бы признать себя полными идиотами, да ещё и подвергнуться травле со стороны большинства.

А теперь давайте вспомним историю с ношением кастрюль, которая так нас веселила. С точки зрения теории когнитивного диссонанса это выглядит уже вовсе не смешно.

Человек понимает, что носить кастрюлю на голове — противоестественно, глупо и попросту стыдно. Но он надевает её потому, что так делают его друзья по майдану. Стоя на площади в кастрюле на голове, он ощущает диссонанс — но видит, что вокруг него стоят другие люди в кастрюлях, которые демонстрируют ему симпатию и поддержку. Ему комфортно в их компании, и сознание разрешает когнитивный диссонанс предельно простым способом: оно «переписывает» базовую установку, и человек и правда начинает думать, что в этом нет ничего смешного или глупого. Тем более, что со сцены ему предлагают вполне логичное объяснение того, зачем это надо делать — в знак протеста против «драконовских законов» («потопа не было, потому что бог пожалел мир ради нашего благочестия»).

Отметим, что к тому моменту сознание активистов было уже достаточно расшатано «тысячей маленьких уступок», сделанных ранее. И хотя когнитивный диссонанс, который у них возникал, должен был быть довольно серьёзным, «тренированное» сознание с лёгкостью его разрешило — и расшаталось ещё сильнее, будучи готовым в следующий раз совершить ещё более сильное отклонение от привычного поведения.

Именно так многие (не все! методы сект вообще работают не на всех людей!) активисты перешли от «милых глупостей» вроде кастрюль на голове к откровенным злодействам (или одобрению злодейств).

Правда, повторюсь, методы сект работают не на всех — а точнее, не на всех работают одинаково. Я видел массу людей, которые вынуждены были изменить свой образ действий и свои мысли, но остались верны своим изначальным убеждениям на глубинном, внутреннем уровне, потому что эти убеждения уж очень укоренились. Эти люди вынуждены были жить в состоянии когнитивного диссонанса даже не месяцы, а годы. Стоит ли удивляться тому, что у них развивались мозные психологические кризисы (дополненные к тому же дополнительными стресс-факторами — гибелью товарищей, неприятием их позиции со стороны друзей и родных и т.п.), приводящие иногда попросту к деградации личности — например, злоупотреблению алкоголем и т.п.? Эти люди, попавшие «на конвейер» светской секты, оказались «бракованным товаром», не нужным ни секте, стандартам которой они так и не смогли начать соответствовать до конца, ни прежнему миру.